Бэтмен меняет профессию

Майкл Китон и Эдвард Нортон в «Бёрдмене» демонстрируют отличную бойцовскую форму. Фото: Кадр из фильма

Второй год подряд Венецианская Мостра открывается картиной мексиканского режиссера, снятой выдающимся мексиканским же оператором Эммануэлем Любецки. В прошлом году была показана «Гравитация» Альфонсо Куарона. В этом - блестящий «Бёрдмен» Алехандро Гонсалеса Иньярриту - исключительный технический аттракцион, актуальное авторское кино и неизбежный номинант на «Оскар». Казалось бы, что общего между открытым космосом, как в «Гравитации», и располагающим к клаустрофобии компактным бродвейским театром? Но Иньярриту и Любецкий и театр предъявляют как космос - полноценную, сложную и опасную вселенную, где каждый вечер парад планет, у каждой из которых своя орбита.

В «Бёрдмене» Иньярриту впервые избавился от латиноамериканской «мыльности», так или иначе присущей всем его предыдущим фильмам, но сохранил привязанность к магическому реализму - тот абсолютно в кассу в истории о немолодом актере, отставном герое кинокомиксов про Бёрдмена, сыгранном экс-героем кинокомиксов про Бэтмена Майклом Китоном. От грозного человека-птицы ему передались завидные экстрасенсорные способности - умение летать во сне и наяву, левитировать и перемещать предметы одним усилием воли.

Другой знаменитый режиссер, изгнанный с родины иранец Мохсен Махмальбаф, снял политическую сказку «Президент». Действие происходит в неназванной стране, хотя персонажи говорят по-грузински и снята картина полностью в Грузии. По сюжету вполне благообразного с виду Президента свергают во время невинного развлечения: чтобы показать внуку, что такое настоящая власть, он приказывает то включать, то выключать свет в столице. В результате к власти приходит «военная хунта», которая немедленно принимается расстреливать женщин и детей. Странствуя по разоренной им же самим стране, брошенный всеми, кроме внука, экс-самодержец, а ныне нищеброд начинает понимать, почем фунт лиха. В этот самый момент просветления на горизонте появляется благодарный Народ с вилами, который раньше послушно махал вслед его лимузину, а теперь считает, что просто повесить его недостаточно, а лучше бы для начала сжечь. Озвученный русским блатным шансоном, этот фильм в наших широтах осмеют как банальную и старомодную «клюкву». Международная же общественность воспримет его как актуальную параболу на тему смены авторитарных режимов (режиссер вдохновлялся потрясениями «арабской весны», а также событиями в Сирии и Афганистане).